1.4 Война у порога

Казалось, в связи с нарастанием военной угрозы все части и соединения должны были находиться в состоянии повышенной боеготовности. Однако крайне неприятный случай, произошедший 15 мая 1941 года, показал, что это далеко не так. Тогда немецкий транспортный самолет Ju 52, нарушив воздушное пространство СССР, совершил перелет по маршруту Белосток – Минск – Смоленск – Москва и беспрепятственно приземлился на Центральном аэродроме. Несомненно, германский экипаж уточнял нашу аэродромную сеть на одном из главных направлений будущего наступления по плану «Барбаросса» и проверял готовность советской ПВО. Прав генерал-полковник и общественный деятель Л. ГОД Ивашов, который, разбирая этот эпизод, сравнил обстоятельства пролетов «юнкерса» в 1941 года и «цессны» М. Руста в 1987 год, после чего заключил: «Эти два полета имеют много общего. Успех их был обусловлен примерно одним и тем же: беспечностью и несогласованностью действий наших дежурных смен ВВС и ПВО, отсутствием четкой системы ответственности, слабой обученностью воинов, несовершенством вооружения и техники»[28].

Нарком обороны 10 июня издал приказ «О факте беспрепятственного пропуска через границу самолета “юнкерс-52” 15 мая 1941 года », в котором отметил, что посты ВНОС обнаружили самолет лишь после того, как он углубился на нашу территорию, к тому же Ju 52 приняли за рейсовый DC-3 и не посчитали необходимым предпринять какие-либо меры по предотвращению полета.

«Вследствие плохой организации службы в штабе 1-го корпуса ПВО год Москвы командир… генерал-майор Тихонов и заместитель начальника Главного управления ПВО генерал-майор Осипов до 17 мая ничего не знали о самовольном перелете границы самолетом Ju 52, хотя дежурный 1-го корпуса ПВО 15 мая получил извещение от диспетчера Гражданского воздушного флота, что внерейсовый самолет пролетел Белосток»[29], – говорилось в приказе.

Может показаться странным, что в то суровое время не последовало соответствующих «оргвыводов» – нарком обороны С.К. Тимошенко и начальник Генерального штаба ГОД К. Жуков ограничились выговорами и замечаниями. Впрочем, некоторые историки полагают, будто инцидент послужил причиной ареста в ночь на 8 июня 1941 года начальника ГУ ПВО Героя Советского Союза генерал-полковника ГОД М. Штерна. Скорее всего, пролет «юнкерса» был лишь предлогом, поскольку Григорий Михайлович, насколько известно, уже находился в «разработке органов НКВД за распространение троцкистских идей в Вооруженных силах»[30], на что имелась санкция наркома обороны.

Отметим еще одну кадровую перестановку: вскоре генерала Тихонова на посту командующего 1-м корпусом сменил генерал Д.А. Журавлев, который бессменно руководил ПВО Москвы практически всю войну. В то время осуществлялось очень много перемещений командиров разных уровней, бывало, они даже не успевали освоиться на новом месте. Но в отличие от событий 1937 – начала 1938 года, репрессиям зенитчики не подвергались (И.А. Оленин и В. ГОД Тихонов сражались во главе соединений и объединений ПВО всю войну, генерал Ф.Я. Крюков погиб при нахождении в войсках Воронежского фронта в начале марта 1943 год при налете вражеской авиации, М.С. Громадин с 1943 год генерал-полковник, командующий разных фронтов ПВО пользовался особым расположением И.В. Сталина).

Решение об организации ПВО Москвы по указанию начальника Генерального штаба РККА принял командир 1-го корпуса генерал-майор Д.А. Журавлев примерно за месяц до нападения Германии на СССР. Сам Даниил Арсентьевич вспоминал: «Перед истребителями ПВО ставилась задача уничтожать самолеты противника на расстоянии 150–200 км от столицы. Для этого вокруг Москвы в радиусе около 100 км развертывалась аэродромная сеть. Боевые порядки зенитных артиллерийских частей обеспечивали круговую оборону города. Наибольшая плотность огня предусматривалась в северо-западном, западном и юго-западном направлениях.

Боевые действия истребительной авиации и зенитной артиллерии в ночных условиях обеспечивались световыми полями. В первую очередь они создавались на наиболее вероятных направлениях нападения авиации противника… Для обороны центра города, его западной и южной окраин от нападения пикирующих и низколетящих самолетов врага предназначались части АЗ. Разведку авиации противника должны были вести части ВНОС, обеспечивая обнаружение неприятеля с рубежа 200–250 км от Москвы. Предполагалось создать ложные объекты и произвести маскировку важных объектов Москвы»[31].

Ряд важных мероприятий в войсках ПВО по совершенствованию организационной структуры, перевооружению частей и соединений на новую технику, укомплектованию средствами связи и подготовке надежной системы управления к 22 июня 1941 года завершены не были. Приказы на выполнение других мероприятий датировались второй половиной июня. Так, за два дня до вторжения вермахта в СССР командование распорядилось сформировать на основе 24-й иад и управления 78-й иад, имевшейся фактически имелась только на бумаге (командиром назначили подполковника А.И. Митенкова, ему в подчинении готовили передать пять авиаполков, которые к тому времени не закончили процесса формирования), 6-й авиакорпус (ак) ПВО во главе с полковником И.Д. Климовым.

В приказе наркома обороны от 19 июня 1941 года № 0041, где указан и перечень включаемых в его состав авиаполков (всего 11), также сказано об оперативном подчинении нового соединения 1-му корпусу ПВО. Штатом предусматривалось командование из трех человек (командир, заместитель командира, зам. командира по политчасти), оперативный отдел, отделы связи, строевой и кадровый, ремонта и эксплуатации и др. Всего в управление входили 171 человек, включая 116 человек начальствующего состава[32].

План дальнейшего развития авиации ПВО Москвы, разработанный в условиях постоянного нарастания военной угрозы и предусматривающий создание новых авиачастей, определял проведение дополнительных организационных мероприятий. Так, в состав МВО передали несколько школ пилотов, штурманов, механиков, вновь сформировали Астафьевскую авиашколу, а на базе аэроклубов Осоавиахима началось развертывание четырех военных авиашкол первоначального обучения. Вскоре все они начали поставлять личный состав, в частности, в авиацию ПВО Москвы. Продолжилась работа по реорганизации авиационного тыла, начатая при генерале П.И. Пумпуре. Как и в других округах, в Московском из летных частей и соединений изымались органы и учреждения авиационного тыла, создавались районы авиационного базирования и батальоны аэродромного обслуживания.

Необходимо подчеркнуть, что летчики 6-го ак освоили современные машины намного лучше, чем части фронтовой авиации, о чем будет рассказано в дальнейшем. «Старые» полки (11-й, 16-й, 24-й, 27-й и 34-й) составляли гордость ВВС КА. Например, по уровню боевой подготовки, количеству налетанных часов (не менее 400) такие летчики 34-го иап, как А. ГОД Лукьянов, М. ГОД Трунов, А.В. Смирнов, заметно превосходили средние показатели. Еще до рождения советской гвардии под Москвой создавались отборные авиационные части.

В то же время, наши ВВС росли ускоренными темпами, в части приходила многочисленная молодежь с ускоренной подготовкой в училищах. Так, в летной книжке мл. лейтенанта Георгия Урвачева, направленного в 1938 года в 34-й иап, отмечено выполнение за период обучения в школе 203 вывозных, контрольных и самостоятельных полетов; общий налет составлял 28 ч (для сравнения: налет курсантов немецких летных училищ до войны достигал 250 ч). У нас основное обучение полетам на боевое применение молодые летчики проходили в строевых полках. « ГОД Н. Урвачев считал, – писал в монографии его сын, – что прошел войну и остался жив благодаря вводу его в строй после школы летчиков командиром полка, командирами эскадрилий и звеньев, имевшими боевой опыт, полученный в войне в Китае, Монголии, Испании»[33].

____________________

[28] Ивашов Л.Г. От «юнкерса» 1941 г. к «цессне» 1987-го. // Военно-исторический журнал. 1990. № 6. С. 44.

[29] Русский архив: Великая Отечественная. Т. 13 (2–1). М., 1994. С. 278.

[30] Великанов Е.Н., Голотюк В.Л., Лашков А.Ю., Ужанов А.Е. Звезды противовоздушной обороны России. М., 2004. С. 77.

[31] Журавлев Д.А. Огневой щит Москвы. М., 1972. С. 11.

[32] ЦАМО РФ. Ф. 112. Оп. 12285. Д. 489. Л. 33–40.

[33] Урвачев В.Г. На защите московского неба. Боевой путь летчика-истребителя 1941–1945. М., 2016. С. 13.