7.3 Переломный момент в сражении

Как известно, советское контрнаступление под Москвой, начатое 5 и 6 декабря, успешно развивалось. Поддержка наших войск с воздуха не ослабевала. По мнению командования, наиболее успешно и результативно сражался 120-й иап, сформированный в Клину в октябре 1940 г., который через год первым приступил к подобной деятельности, применяя истребители в роли штурмовиков, поражая врага пулеметным огнем и реактивными снарядами. Как отмечалось в приказе наркома обороны, «за образцовое выполнение боевых задач и проявленные при этом мужество и героизм» 7 марта 1942 года полк (командир майор, затем подполковник А.С. Писанко, а с 6 марта 1942 года майор К.В. Маренков) преобразовали в 12-й гвардейский. Он остался единственной истребительной частью ПВО Москвы, удостоенный подобной чести в ходе битвы.

А 8 декабря перед войсками ПВО была поставлена первоочередная задача: восстановить сеть постов ВНОС западнее столицы. Несмотря на все трудности, удалось с использованием московских ресурсов до конца 1941 года развернуть 107 постов, а за два зимних месяца 1942 года – еще 157 постов, которые вошли в состав 1-го (главным образом) и 12-го полков ВНОС. Основным средством передачи донесений в этот период была радиосвязь, поскольку проводные линии были разрушены немцами при отступлении, и на их восстановление требовалось много времени и средств.

Важное место в системе оповещения занимали радиолокационные станции, входившие в состав 337-го отдельного радиобатальона. В январе 1942 года Московский корпусной район ПВО располагал семью станциями «Редут» и «Пегматит», в том числе четырьмя подвижными двухантенными и тремя стационарными, работавшими на одну антенну. В феврале одну из подвижных станций передали в Горький, а вместо нее силами радиобатальона развернули новую стационарную установку. Кроме того, в январе 1942 года в Москву поступили две первые импортные радиолокационные станции MRU-105, одна из которых была развернута в Химках, успешно прошла приемные испытания и встала на боевое дежурство. Таким образом, к весне в строю имелось всего восемь станций.

В рассматриваемый период не произошло серьезных изменений в группировке зенитных артиллерийских средств, если не считать некоторого увеличения глубины боевых порядков малокалиберной артиллерии к западу от Москвы и частичных перегруппировок. После сокращения числа прожекторов в конце 1941 г., связанного с необходимостью усиления обороны других городов, в феврале 1942 года вновь было восстановлено 10 из 16, имевшихся к концу лета предыдущего года, световых прожекторных полей. Зимой 1941-1942 гг. многие аэростаты серьезно пострадали от неблагоприятных метеорологических факторов, рассматривался вопрос целесообразности их ежедневного подъема в ночное небо в условиях почти полного прекращения действий вражеской авиации.

С немецкой стороны подчеркивается, что плохая погода и суровый мороз (до минус 30 градусов) осложнили и ограничили действия авиасоединений в декабре 1941 года В условиях начавшегося советского контрнаступления главной задачей соединений люфтваффе стало обеспечение отхода германских войск. В эти дни в первый раз на Восточном фронте наземный персонал люфтваффе и зенитные подразделения были сведены в «боевые группы люфтваффе», которые участвовали в наземных боях. Из «стратегических налетов» немцы признают в декабре 1941 года только две бомбардировки авиазавода в Рыбинске.[102]

Советская сторона подвела промежуточные итоги боевых действий над Москвой в начале марта 1942 года За зимние месяцы на столицу противник совершил 23 налета, из которых 20 состоялись в декабре, к которым добавились активные дни 1, 2 и 3 января – с тех пор больше над городом самолеты противника не появлялись. В результате бомбардировок погибли 83 человек, 309 получили ранения. Преимущественно пострадал жилой фонд, а среди промышленных предприятий пострадали завод им. Войкова, станция Красная Пресня, Измайловская электростанция и, особенно, стрелки, пути, хозяйственные постройки в районе Окружной железной дороги.

В отчете штаба МПВО Москвы отмечалось: «Характерным для воздушных нападений на года Москву является то, что по-прежнему значительная часть налетов (8 из 23) не сопровождается бомбардировкой. Как и в прошлые месяцы, имели место случаи, когда несмотря на бомбежку сигнал воздушной тревоги городу не подавался.  Так было 1.12, когда сброшено 8 бомб, 4.12 – 23 бомбы… Наибольший ущерб был нанесен 30.12, когда разрушено 4 дома (2 полностью и 2 частично). За все [зимние] налеты на город сброшено 171 фугасная и 132 зажигательные бомбы».[103]

Оценка активности противника и используемых огнеприпасах при налетах на Москву за первые дни 1942 года давались в сводке, подписанной начальником МПВО генерал-лейтенантом В.В. Осокиным. Отмечалось, что за указанный период было сброшено 33 фугасных и 10 зажигательных бомб, из которых три нефтеналивные. Противник резко сократил применение зажигалок, а фугасные бомбы разрывались в самых разных районах или в центре, что привело к выводу: бомбардировка ведется бессистемно. Немцы смогли значительно повысить качество взрывателей в конце прошедшего года, поскольку процент неразорвавшихся авиабомб заметно снизился, относительно летнего периода, а из всех разорвавшихся фугасок 15 попали в здания или сооружения.

Не разорвалась из всех 33 всего одна – это была SC 1000, упавшая на углу ул. Горького у гостиницы «Националь», проникшая на глубину 7,3 м. Со всеми предосторожностями, ее извлекла в течение двух суток команда взрывотехников 3-го инженерно-противохимического полка, после чего боеприпас разрядили и отправили на изучение. «Отказ [в работе взрывателя] произошел вследствие того, что перед сбросом не был снят предохранительный колпак. Новым в маркировке авиабомбы является красная поперечная полоса, нанесенная по всей поверхности (на светло-голубой корпус. – Прим. авт.). Деформация взрывателя в стакане корпуса при ударе о землю не позволила бомбу разрядить. Она была вывезена [на полигон] и подорвана огневым способом», – отмечалось в отчете.[104]

В ночь с на 4 января бомбы упали на территорию Московского зоопарка. Было разрушено здание для копытных, выбиты все окна в слоновнике и попугайнике.

Сергей Канцлер, заведующий кормовой лабораторией, так описал этот налет: «Я вдруг услышал взрывы фугасных бомб, правда, небольших. Одновременно было сброшено много зажигательных бомб. Когда я вышел из помещения, то увидел такую картину: весь львятник и обезьянник были в дыму и огне… Зажигалки пробили крышу и попали в помещение, где находился шимпанзе Парис. Обезьяна была чрезвычайно напугана, рвала дверь, бросалась на решетку. Не успели мы затушить львятник и обезьянник, как ко мне прибежал связной и сказал, что горит слоновник. В слоновнике у нас находятся наиболее ценные животные: слоны, бегемоты, жирафы. Я собрал свою инициативную группу и побежал к слоновнику. Там все стекла оказались выбитыми взрывной волной, из помещения шел пар… в этот день был сильный мороз, примерно 30 градусов, и там находились ценные теплолюбивые животные, необходимо было немедленно забить окна… Буквально за какие-нибудь 20 минут все окна и пробоины были заделаны и помещение утеплено. Только успели принять меры в отношении слоновника, как прибегают с Новой территории товарищи и говорят, что разбомбили попугайник. Одновременно сообщили о смерти коменданта зоопарка т. Даниловой… Она дежурила на Новой территории и, когда началась стрельба, побежала к телефону, и ее по дороге убило фугасной бомбой. Она погибла на посту».

Быстро забить все окна попугайника не удалось, поэтому птиц переносили на Старую территорию за пазухой, чтобы птицы не замерзли. Сотрудники принесли одеяла и матрасы из дома, чтобы закрывать пробоины и окна. Заведующая отделом попугаев А.Д. Колесникова организовала починку окон, разрешив для этого снимать фанеру с летних вольер для птиц. В здание копытных также попали зажигательные бомбы. Туда с риском для жизни пробрался С.Ю.К анцлер и быстро вывел всех животных, которых затем перевели в антилопник на Старой территории.

Это был последний налет на город в зимние месяцы 1942 года. ПВО Москвы получила передышку. Однако самолеты противника продолжали настойчиво вести разведку, а проникая с бомбами на борту, гораздо активнее они действовали за границами города, неоднократно сопровождая бомбардировки пулеметным обстрелом. Немало объектов, прежде всего из числа железнодорожного транспорта, пострадали в Можайске, Волоколамске, Шаховской…

____________________

[102] BA/MA RL 2-IV/162.

[103] РГВА. Ф. 37878. Оп. 1. Д. 443. Л. 19, 20.

[104] РГВА. Ф. 37878. Оп. 1. Д. 443. Л. 3, 4.