Глава VI. Хмурое осеннее небо 1941-го. 6.1 Временная передышка в небе столицы. Вторая половина августа-сентябрь 1941 г.
С середины августа массированные налеты на Москву временно прекратились. Южный фланг группы армий «Центр» сделал поворот на юг, организовал в районе Гомеля еще одно окружение советских войск и восстановил наземную связь между группами армий «Юг» и «Центр», до той поры разделенных Припятскими болотами. В течение трех недель, с середины августа по начало сентября, соединения бомбардировщиков 2-го ВФ практически полностью были заняты непосредственной поддержкой сухопутных войск и борьбой с советскими железнодорожными перевозками, а в отношении Москвы ограничивались только разведывательными вылетами.
В этот период основная деятельность летчиков и зенитчиков московской ПВО по-прежнему состояла в охране неба столицы. В связи с тем, что противник изменил свою тактику, командование 1-го корпуса, штаб МПВО Москвы теперь не всегда объявляли городу воздушную тревогу при появлении неопознанных самолетов. Для налетов на советскую столицу чаще всего теперь назначался 5-й отряд эскадры KG3 «Блиц» (5./KG3). Его машины, в отличие от остальных, были полностью покрашены темной матовой краской.
После длительного перерыва несколько немецких самолетов совершили «беспокоящий» налет на советскую столицу только ночью на 8 сентября[1].
Следующий налет случился через два дня. По данным сводки № 50 штаба МПВО, в ночь на 10 сентября бомбардировщики подошли с тыла, с востока и юго-востока, и сбросили 40 фугасных и 700 зажигательных бомб. Наиболее существенные разрушения имелись на Первом ГПЗ (или ГПЗ №1) и заводе № 161. Кроме того, авиабомбами разбило 3 жилых дома, гараж, железнодорожную платформу, груженую танками. Погибли 2 чел., ранены 10 чел. Отбой воздушной тревоги прозвучал в 2 ч 42 мин.[2]
Согласно германским источникам, это был насыщенный для 2-го ВФ день: выполнено 245 самолето-вылетов (что значительно больше, чем до этого и после в течение нескольких суток), но лишь пять бомбардировщиков бомбили советскую столицу. Непосредственно на наш город сбросили 9 фугасных авиабомб (одну SC 1000, две SC 500, 6 SD 250) и 1440 зажигательных. Взрывы отмечались на северо-западе столицы и восточнее излучины р. Москва. При этом немцы признают: результатов налета наблюдать не удалось. В следующий раз, согласно тому же источнику – разведывательным сводкам Главного командования люфтваффе, самолеты с крестами на крыльях появились над городом поздним вечером 18 сентября.
Один из наиболее продолжительных налетов был проведен немцами в ночь на 25 сентября и длился 5 ч 42 мин. Рейд, явно нацеленный на изнурение средств ПВО, предприняли люфтваффе в ночь на 29 сентября – он продолжался без малого 8 ч (с 20 ч 18 мин до 4 ч 16 мин), в течение которых бомбардировщики (по нашим данным, их насчитывалось до 20 в шести подразделениях, а по немецким – 9 Не 111, принадлежащих III/KG26 и I/KG28), которые то проникали в город, то выходили из его границ, сбросив до ста фугасок: (3 SC 1000, 3 SC 500, 16 SC 250, 12 SD 250, 32 SC 50, 32 SD 50) и 700 зажигательных бомб, а также 133 000 листовок [3]
За сентябрь 1941 года посты ВНОС зафиксировали пролет 230 одиночных вражеских разведчиков, большинство из которых появлялись над городом утром, в первой половине дня. Немецкие экипажи максимально использовали метеоусловия, предпочитая выполнять задания, находясь в нижней кромке облаков, временами выходя из них для детальной ориентировки. В один из дней в расположение батарей 251-го зенап упал порожний бензобак, из чего был сделан вывод: отдельные самолеты применяют их для увеличения радиуса действий. [4]
В этом же месяце против вражеских разведчиков и ночных бомбардировщиков авиаторы 6-го авиакорпуса выполнили 6620 вылетов. Считалось, что удалось отразить 11 налетов противника, и лишь 51 вражеский самолет прорвался к городу. Однако ни один из 80 взлетавших ночью истребителей не смог поразить врага огнем бортового оружия. В отчетах Управления ПВО сообщается об уничтожении за месяц всего 10 неприятельских самолетов, а количество реальных побед оказалось еще меньше. Характерно, что три немецких самолета-разведчика были сбиты таранными ударами, нанесенными летчиками «мигов», – все они произошли юго-западнее Москвы, недалеко от Тулы. Оперативно-разведывательные сводки штаба ПВО МВО позволяют лучше понять происходившие события. В документе написано:
«9.09.1941 года в 16 ч 05 мин звено МиГ-3 124-го иап под командованием мл. лейтенанта С.В. Чеснокова атаковало одиночный Ju 88 над районом Ясная Поляна. Мл. лейтенант Н.Л. Грунин тараном сбил разведчик – упал у деревни Драгуны (50 км юго-западнее Тулы). Грунин покинул вспыхнувший истребитель с парашютом. Вражеский экипаж также выпрыгнул на парашютах, все захвачены в плен, доставлены в Тулу. Мл. лейтенант Чесноков еще не вернулся на свой аэродром, его судьба выясняется…»[5]
Как следовало из немецких документов, 9 сентября не вернулся на свой аэродром Ju 88A (зав. № 880587) из отряда дальних авиаразведчиков 4(F)/11 (командир экипажа фельдфебель Р. Люгер). А 14 сентября такая же судьба после боя с летчиками 124-го иап постигла экипаж Ju 88D (зав. № 881271) из 1(F)/33. По нашим источникам, второй воздушный бой западнее Тулы оказался еще более драматичным, чем первый. Обнаружив и атаковав «юнкерс» на высоте 7000 м, мл. лейтенант Б.Г. Пирожков израсходовал весь боекомплект, после чего нанес удар винтом по стабилизатору вражеской машины. МиГ-3 с помятыми лопастями винта благополучно совершил посадку на аэродроме. Как выяснилось, самолет противника снизился до 1800 м, но продолжил полет. Тогда добить и снова тараном поврежденный «юнкерс» решил ведомый Пирожкова мл. лейтенант В.И. Довгий. На этот раз хвостовое оперение оказалось настолько сильно повреждено, что немецкий разведчик потерял управление и разбился, а второй «миг» приземлился в поле неподалеку от деревни Ханино.
28 сентября мл. лейтенант Г.Н. Старцев из 171-го иап атаковал «хейнкель» над станцией Скуратово Тульской области при попытке врага разбомбить воинский эшелон. Филигранно выполненный таран не привел к серьезному повреждению машины – Старцеву удалось благополучно посадить истребитель на своем аэродроме. Как отметили немцы, Не 111Н (зав. № 4441) из 1./KGr100 выполнял «вооруженную разведку участка железной дороги Орел – Горбачево, подвергся атаке четырех советских истребителей, один из которых его таранил»[6]
Раненый в бою пилот лейтенант К.-Ф. Тиен (K.-F. Thien) дотянул до расположения передовых отрядов вермахта; при вынужденной посадке, в которой случайно пострадали трое русских из числа гражданского населения, самолет оказался разбит. Несколько позже в госпитале умер штурман фельдфебель К. Айкельмайер (K. Eickelmeier).
С 25 сентября немецкие налеты на столицу приобрели ежедневный характер, что стало предвестником тяжелых событий в самом ближайшем будущем. Возвращаясь из полетов, немецкие пилоты отмечали в своих отчетах возросшую плотность огня тяжелых советских зениток, особенно на противовоздушном заслоне на юго-западной окраине города (Воробьевы горы)[7]. Из-за постоянной низкой облачности и пасмурной погоды, главным методом навигации в этот период у немцев была Koppelnavigation – полет по штурманским расчетам вслепую.
Чтобы максимально снизить свои боевые потери, противник постоянно вносил коррективы в действия экипажей, которые широко применяли хитрость и маскировку в небе. Также неприятель постоянно искал новые тактические приемы для выполнения задач. Он стал, например, широко применять в московском небе тяжелые двухмоторные истребители-бомбардировщики самолеты Bf 110, которые могли уйти от перехвата на большой скорости или неплохо «постоять за себя» при встрече с любым типом самолетов ВВС КА. В подтверждении скажем, что в боях с ними один летчик корпуса ПВО получил смертельное ранение. Кроме того, у нас произошло 5 катастроф, 19 аварий (из них 14 при небоевых вылетах), 40 мелких поломок, семь случаев потери ориентировки...[8] После обследования мест предполагаемых падений неприятельских машин, по заявкам летчиков, удалось обнаружить только пять из десяти. (Пять потерянных разведчиков в границах Московской зоны ПВО подтверждают и немецкие документы.)
Вернувшаяся в город с работ по строительству оборонительных рубежей С. Г. Зеленецкая так вспоминает изменившуюся, военную столицу: «Москва была очень угнетенная, тихая. Разговаривали все негромко. Я остановилась в квартире отчима, располагавшейся на четвертом этаже дома по Камергерскому переулку. На ночь никто не раздевался, у всех были приготовлены сумочки, в них были документы, деньги, все необходимое, какой-то плед, чтобы можно было постелить и лечь. Мама говорит: «Будет воздушная тревога, пойдем в метро». Действительно объявили тревогу. Мы спустились по лестнице и вышли на улицу. Москва черная совершенно, ни одного огонька. Вы знаете, это было очень страшно. Люди шли нормальным, но быстрым шагом, ни звука. Идет толпа с Тверской, идет из переулков, — все идут в метро. Молча, опустив головы. Дети молчат, все молчат. Мы присоединились, пришли в метро. Все эскалаторы работают на спуск. Спустились вниз, на платформе стоят раскладушки. На этих раскладушках ложатся женщины с детьми, беременные женщины. Каждый знает свое место. Остальные идут в тоннели. С платформы на рельсы ведут широкие деревянные ступени, чтобы спуститься вниз на линию. По шпалам шли до тех пор, пока не встречались с людьми, идущими в нашу сторону со следующей станции. Тогда все останавливаются, начинают устраиваться. Между шпалами стелили одеяло, ложились и сразу засыпали. Завтра на работу!»
В конце лета – начале осени штаб 6-го ак уделял большое внимание повышению сколоченности и боеспособности частей в районе Москвы. Рассмотрим, как проходила эта работа на примере 177-го иап, возглавляемого майором М.И. Королевым. Полк создали накануне войны из летного и технического состава 11, 34 и 120-го иап и оснастили потрепанными самолетами И-16. В конце июля часть пополнили 42 летчиками-сержантами, которые окончили летные школы, но не получили назначений. Подготовку летного состава организовали на аэродроме Дубровицы, около Подольска: за лето было выполнено 969 тренировочных полетов, в том числе 92 ночью, проведено 19 учебных воздушных боев. К счастью, обошлось без катастроф.
На исходе лета комиссар полка ст. батальонный комиссар Н.Л. Ходырев первым среди сослуживцев поднял в небо новый истребитель МиГ-3. (Судя по документам 177-го иап, это был тот случай, когда политработник воодушевлял своих подчиненных не только словом, но и личным примером.) К концу сентября полк удалось подготовить к боевым действиям, причем половина личного состава освоила «миги». Накануне немецкого наступления на столицу в Дубровицах прошли учения по борьбе с десантами противника, отрабатывалось взаимодействие с БАО по поимке возможных диверсантов, заканчивалось строительство землянок...
В тех частях, которые составляли «костяк» корпуса, также усилено вводили в строй прибывшую молодежь, завершали переучивание на новую материальную часть, продолжали осваивать полеты ночью и в сложных метеоусловиях. Так, в 16-м иап в Люберцах во 2-й эскадрилье уверенно вылетали ночью в начале осени лишь лейтенанты М.М. Бабушкин и Н.И. Василевский. Командир получил приказание штаба 6-го ак направить это подразделение на станцию Сейма, под Горький, где выпустить всех летчиков на МиГ-3 ночью.
Комэск ст. лейтенант Г.Ф. Приймук летал ночью на самолете Р-5 еще в 1937 г., во время службы на Дальнем Востоке. Теперь он провел инструктаж, составил график полетов, определив задания каждому пилоту с возрастанием сложности, вылетел ночью на истребителе сам. До конца сентября все летчики эскадрильи освоили ночные полеты, научились ориентироваться в темном небе, различать едва видимые ориентиры, приземляться при свете прожекторов, после чего они благополучно вернулись в Люберцы.
Не менее интересна судьба 95-го авиаполка, прибывшего в Подмосковье в состав ПВО. Накануне войны полк базировался в Калинине, назывался 95-й бап и вместе с 48-м бап первым в ВВС КА осваивал трехместный пикирующий бомбардировщик Пе-2. Жестокие бои на Западном фронте привели к потере практически всей материальной части. В августе полк вывели в резерв и вскоре командиру полковнику С.А. Пестову поставили новую задачу: переучить личный состав на двухместную модификацию самолета – истребитель Пе-3. Приказом командующего ВВС КА от 25 сентября полк, имеющий по штату 40 машин, или вдвое больше других, формируемых в то время, преобразовали в 95-й иап и включили в состав 6-го ак ПВО, после чего он приступил к патрулированию неба Москвы.
____________________
[1] ЦАМО РФ. Ф. 500. Оп. 12454. Д. 204. Л. 201.
[2] Комаров Н.Я., Куманев Г.А. Битва под Москвой – пролог к Великой победе. Исторический дневник. М., 2005. С. 73.
[3] ЦАМО РФ. Ф.500. Оп. 12452 Д.163. Л. 178
[4] ЦАМО РФ. Ф. 218. Оп. 708648. Д. 1. Л. 24 – 26.
[5] ЦАМО РФ. Ф. 20530. Оп. 1. Д. 10. Л. 64
[6] Balke U. Kampfgeshwader 100 “Wiking”. Stuttgart: 1981. S. 88, 89.
[7] ЦАМО РФ. Ф. 500. Оп. 12454. Д. 204. Л. 218.
[8] ЦАМО РФ. Ф. 20530. Оп. 1. Д. 268. Л. 5 – 13.
Фотогалерея
Другие статьи
-
11.06.2024886.2 Операция «Тайфун». Немцы собираются завершить войну взятием Москвы11.06.202488В начале осени 1941 года в германских высших штабах полным ходом развернулась подготовка к «решающему» наступлению на Москву. «Начальные успехи в дейс...смотреть
-
11.06.20241116.3 Время напряженных воздушных боев. Октябрь 1941 г. - часть 111.06.2024111Последняя декада октября характеризовалась наиболее напряженными и кровопролитными воздушными боями из всех, что развернулись в небе Москвы и Подмоско...смотреть
-
11.06.2024916.3 Время напряженных воздушных боев. Октябрь 1941 г. - часть 211.06.202491Это случилось 26 октября – впервые с начала Восточной кампании 2-й ВФ за сутки не выполнил ни одного боевого вылета! Что касается советской фронтовой ...смотреть
-
11.06.2024696.4 Стороны подводят промежуточные итоги11.06.202469В разгар осени в немецких штабах подводили промежуточные итоги первых сражений на полях Подмосковья. Типичными для них можно считать выводы начальника...смотреть
-
11.06.20241536.5 Деятельность МПВО Москвы осенью 1941 года11.06.2024153Как уже отмечалось, с первых дней войны весьма успешно велась борьба с зажигательными бомбами противника. Однако немцы модифицировали зажигательные бо...смотреть